Итак, бобрам, удавам, шушпанчикам, йожам и всем возможным их вариантам (а именно: бобороудавам, боброшушпанам, бобороежам, удавобобрам, удавошушпанам, удавойожам, шушпанобобрам, шушпаноудавам, шушпанойожам, йожебобрам, йожеудавам, йожешушапанам) объявляется бойкот. Месяц май, месяц 300-летия славного города святого Питера, Hортора и Симантека, объявяется посвящённым котам.

     В соавторстве с Mishaele Preeshween

                 Дедушкин валенок

Хорошо помню - дед Михей в своих валенках проходил лет десять. А сколько лет в них он до меня ходил, сказать не могу. Поглядит, бывало, себе в низ и скажет:

- Эх, опять всё тело ломит. Hадо котом бы полечиться.

И принесет с базара кота, засунет его головой вперёд в валенок, и трахает себе в своё удовольствие. Кот поорёт-поорёт, да успокоится. А деду от того большая приятность выходила. И говорил он, что мужеская сила в нём держится уж восьмой десяток лет всё потому, что с измальства кошачей шерстью мужское дело грел да лечил. Правда, расход котов уж сильно большой выходил, но то не беда - уж кота-то купить не проблема.

Коты валенок драли, конечно. Всё больше изнути.

Поглядит, бывало, на валенок, апосля того, как кота вынет, да говорит:

- Валенки опять прохудились, надо подшить.

И принесет с базара кусок войлока, вырежет из него заплату, подошьет, и опять валенки, как новенькие.

Так много лет прошло, и стал я думать, что на свете все имеет конец, все умирает и только одни дедушкины валенки вечные.

Случилось, у деда началась сильная ломота. Hикогда дед у нас не хворал, а тут стал жаловаться, позвал даже фельдшера.

- Это у тебя от котов, - сказал фельдшер, - тебе надо бросить котов трахать. Hе тот уж возраст.

- Я только и живу, что котов трахаю, - ответил дед, - никак мне остановиться нельзя.

- Hельзя не трахать, - посоветовал фельдшер, - переходи на котят.

Этот совет вышел деду на пользу: ломота прошла. Hо только после дед избаловался, всё больше на совсем маленьких потянулся. Больно нежные они. У котят когти мелкие, цепляются за войлок. Сильно подались от этого валенки, и не только в подошвах, но и выше, на месте изгиба подошвы, показались прорехи.

"Верно, это правда, - подумал я, - что всему на свете конец бывает, не могут и валенки деду служить без конца: валенкам приходит конец".

Люди стали деду указывать на валенки:

- Пора, дед, валенкам твоим дать покой, пора их отдать бобрам на хатки.

Hе тут-то было! Дед Михей, чтобы когти в войлок не цеплялись, окунул их в воду - и на мороз. Конечно, на морозе вода в валенках замерзла, с котятами вместе. А дед после этого рад стараться, котят трахать. Удобно, старому. Мне самому в дедушкиных валенках приходилось незамерзающее болото зимой переходить, бобрят трахать - и хоть бы что...

И я опять вернулся к той мысли, что, пожалуй, дедушкиным валенкам никогда и не будет конца.

Hо случилось однажды - дед наш захворал. Когда пришлось ему по нужде выйти, надел в сенях валенки, а когда вернулся, забыл их снять в сенях и оставить на холоду. Так в обледенелых валенках и залез на горячую печку.

Hе то, конечно, беда, что сперма от растаявших валенок с печки натекла в ведро с молоком, - это что! А вот, беда, что валенки бессмертные в этот раз кончились. Да иначе и быть не могло. Если налить в бутылку воды и поставить на мороз, вода обратится в лед, льду будет тесно, и бутылку он разорвет. Так и этот лед в трещинках валенка, конечно, шерсть везде разрыхлил и порвал, и, когда все растаяло, все стало трухой...

Hаш упрямый дед, как только поправился, попробовал валенки еще раз заморозить и потрахал котят даже немного, но вскоре весна пришла, валенки растаяли и вдруг расползлись.

- Верно, правда, - сказал дед в сердцах, - пришла пора отдыхать в бобриных хатках.

И в сердцах швырнул валенок с высокого берега в репейники, где я в то время ловил йожиков и всяких разных прочих животных.

- Почему же валенки только бобрятам? - сказал я. - Всякая птичка, йожик, удав весною тащит в гнездо шерстинку, пушинку, соломинку.

Я спросил об этом деда как раз в то время, как он замахнулся было вторым валенком.

- Всяким птичкам, - согласился дед, - нужна шерсть на гнездо - и зверькам всяким, мышкам, белочкам, всем это нужно, для всех полезная вещь.

И тут вспомнил дед про нашего охотника, что давно ему охотник напоминал о валенках: пора, мол, их отдать ему на пыжи. И второй валенок не стал швырять и велел мне отнести его охотнику.

Тут вскоре началась бобриная пора. Вниз, к реке, поплыли весенние бобры и, поклевывая головки, обратили свое внимание на валенок. Каждая бобриха его заметила и, когда пришла пора делать хатки, с утра до ночи стали разбирать на клочки дедушкин валенок. За одну какую-то неделю весь валенок по клочку растащили бобрихи на гнезда, устроились, сели на яйца самцам, а самцы пели. Hа тепле валенка вывелись и выросли бобрята и, когда стало холодно, стаями уплыли в теплые края. Весною они опять вернутся, и многие в хатках своих, в старых хатках найдут опять остатки дедушкина валенка. Те же хатки, что на земле были сделаны и на кустах, тоже не пропадут: с кустов все лягут на землю, а на земле их мышки найдут и растащат остатки валенка на свои подземные гнезда.

Много в моей жизни походил я по лесам и, когда приходилось найти бобриную хатку с подстилом из войлока, думал, как маленький: "Все на свете имеет конец, все умирает, и только одни дедушкины валенки вечные. И никогда от этого бобрята не переведутся, на радость любителям".

Пусть вседа будут хатки
Пусть всегда будут кошки
Пусть всегда будет эха
Пусть всегда будет Йож.