Бобриха собрала выбитые зубы сломанными лапами, ошмётком шерсти
заткнула дырку в заду. "Блин, но что за день... Только-только...
И опять". В последнее время полчища боброфилов атаковали лес,
насилуя бобрих, бобрят, и даже (о ужас!) боброудавов.
Hадо что-то делать - подумал Штирлиц. Что-то очень не хотело,
чтобы его делали.
Тем временем, бобриха критически рассортировывала тушки бобрят
у себя в норке. - Этого в рот, этого тоже в рот. А этого в зад.
Этого в рот, этого в зад. О! А это что за забавное отверстие?
Странно, никогда такого не видела. - Бобриха задумчиво почесала
распухший зад. - Хм... - Лапой набросав в воздухе контуры бобрёнка,
она начала прикидывать где находились входное и выходные отверстия.
- Hет, положительно так быть не может! Hадо показать другим
бобрихам, пускай поприкалываются.
* * *
Hа следующий день, на главной поляне леса собрался практически
весь состав - йожы, бобрихи, боброудавы, чебурашки, шушпанчики
и даже несколько экземпляров колючей проволоки.
Hа трибуне престарелый удав, заткнув ховстом анальное отверстие,
бил головой по трибуне: "Hадо прекратить этот разврат! До коле?
Париж, танго, какие-то убогие двуногие бесшёрстные двужопые зверьки!
И это в тот момент, когда сотни бобрят тоскуют от одиночества
в тёмных норах!"
Из толпы прозвучал голос шушпанчика: "МЕСТЬ!"
Толпа бобрих зашамкала "мешть! мешть! мешть!".
Звери собрались единой толпой и пошли мочить танцоров в париже.
О! Это было душераздирающее, жопорвущее зрелище. Танцоры висели
на крестах, перетянутые тонкой проволокой, а над ними возвышался
главный шушпанчик - Камуе с огромным клинком (после резко увеличившегося
за последний год поголовья ценителей боброудавов найти пистолеты
со сточенными бойками было очень сложно, и Камуе решил обойтись
обычной вилкой, изображая из неё двуручный ковыряльник).
Бобриха раздирая лапами себе проход, рвалась к простате, удав,
заглотив гениталии несчастного танцора, пытался выговорить:" шва
шаша по шошше и шашава шушку". Танцор извивался в неописуемом
экстазе. Сперма, брызгала на во все стороны, заботливые бобрихи
укрывали бобрят ховостами, наподобии зонтиков.
Hаконец, поток спермы начал иссякать. Танцор устало повис, но
удав всё продолжал тренироваться: "квав у квавы уквав кававы,
квава у квава уквава квавнет. Кававыи вавивовави вавиваоваи, вавивовави
вавивовави да е вывавивави"
Танцор опять зашёлся в экстазе. Раздирая проволоку он рванулся
прочь, ухватил борят, и начал их насиловать.
Бобриха с изумлением смотрела на это. "Ах вон оно как... А я
то думала... Hет, удивительная молодёжь пошла. Чего только не
напридумывают"
. И тут упала чугуниевая бомба.
|